Нефтяники vs бюджет: Минфин не готов «оправдывать» льготы отрасли

Об этом заявил директор департамента налоговой и таможенной политики Минфина Алексей Сазанов на Московском финансовом форуме:

По итогам 2018 г. мы, скорее всего, увидим рост выручки нефтяных компаний более чем на 30%, рост чистой прибыли – в два раза, рост свободного денежного потока – в 2,5 раза. В этих условиях говорить, что государство должно взять на себя еще дополнительные доплаты нефтяникам за поставки на внутренний рынок, по отношению к гражданам, которым повысили НДС с 18 до 20%, на фоне обсуждения пенсионной реформы это абсолютно несправедливо.

«Может быть, нефтяникам стоит привыкнуть к доходности не 40%, а 20% – у нас вся экономика с такой доходностью живет», – отметил Сазанов. 

Сазанову возразил первый вице-президент «Лукойла» Александр Матыцын. По его словам, компания не рассматривает снижение налоговой нагрузки:

Мы за то, чтобы не оставлять в месторождениях нефть, которую невыгодно добывать в рамках текущей налоговой нагрузки.

Господин Сазанов ранее говорил, что нефтяные компании недовольны параметрами демпфирующей надбавки к возвратному акцизу и хотели бы получать компенсацию в размере не 50%, а 100% от разницы между внутренней и экспортной ценой на нефть.

О будущем рынка углеводородов Царьграду рассказал президент Союза нефтегазопромышленников России Геннадий Шмаль.

Юрий Пронько. В прессе появились размышления, что, дескать, нефтегазовому комплексу удалось выбить из правительства, ни много ни мало, льгот ТЭК, без указаний, нефть или газ, в целом на 1 триллион рублей. Что, дескать, именно нефтегазовые компании вышибли эту гигантскую сумму денег из бедного несчастного правительства, и поэтому приходится бедному несчастному правительству повышать налоги, пенсионный возраст и так далее. Я понимаю, что это дешевка. Причем рассчитанная.

Геннадий Шмаль. Во-первых, из нашего правительства ничего не выбьешь.

Ю.П. Хорошее начало.

Г.Ш. Надо внимательно смотреть, считать. Сегодня у нас изъятие из выручки нефтяных компаний 65-70%.

Ю.П. Не из прибыли?

Г.Ш. Не из прибыли, а именно из выручки. Во всем мире наоборот. Там в основе своей лежит прибыль или чистый доход, в общем, финансовые результаты. Та же Норвегия. Нефтяной промышленности Норвегии менее 50 лет. У них налоги большие, действительно, 70%. Но от прибыли.

Геннадий Шмаль. Фото: Телеканал «Царьград»

Кроме того, когда они внедряют новые технологии, государство им помогает. Когда они занимаются открытием каких-то новых месторождений или территорий, государство берет на себя.

Ю.П. Интересный момент. Финансовый эксперт Ян Арт в нашей программе сказал, что было бы понятно, если бы нефтяники, газовики внедряли новые технологии, новое производство, тогда бы это льготировали. Но получается, что государство уже изначально выбило эту основу. Никаких льгот даже за внедрение нового передела.

Г.Ш. Абсолютно. Более того, у нас расходы на НИОКР в целом в стране, нефтяники не исключение, очень малы. В то же время такие компании, как та же «Schlumberger», которые работают сегодня у нас, тратят огромные средства, до миллиарда в год, на развитие научно-исследовательских опытных работ. А у нас эта цифра примерно 250-300 млн.

Ю.П. И никаких льгот, поощрений не существует.

Г.Ш. Ничего нет. Наоборот все.

Ю.П. Возвращаясь к триллиону, который якобы выбили ТЭКовцы...

Г.Ш. Что значит, выбили? Во-первых, льгот много, самых разных. Трудно извлекаемые месторождения, месторождения, расположенные в отдаленных районах и так далее. Есть определенные льготы, каждая из которых решается, был закон специально принят. Месторождение, которое имеет очень низкую проницаемость и вообще раньше не разрабатывалось, потому что было экономически неэффективно: ввели льготы, стали заниматься ГРП, гидроразрывом пласта, стали бурить горизонтальные скважины, стало выгодно это месторождение эксплуатировать, и это приносит как раз дополнительные доходы государству.

Мне попалась интересная статья серьезного экономиста Моисея Гельмана по поводу некоторых налогов, насчет того, куда девается НДС и так далее. Иногда говорят: у нас выбывающие доходы. Если мы не будем вводить месторождение трудноизвлекаемое, сегодня таких больше, тогда вообще никаких доходов не будет.

Ю.П. Чтобы все эти дешевые вбросы по поводу нефтяных и газовых компаний закончить, на Ваш взгляд, насколько серьезная, если положить руку на сердце, фискальная нагрузка на этот сектор российской экономики, на ТЭК?

Г.Ш. Я считаю, очень велика. Я назвал цифру 65, а то и 70% от выручки. Нигде в мире такого нет.

Ю.П. То есть ни ВР, ни Эксон Мобил так не работают.

Г.Ш. Все эти компании тратят на каждую добытую тонну $100 инвестиций, в среднем. У нас лучшая компания «Сургутнефтегаз» тратит 65. То есть значительно меньше. А остальные меньше 30. Поэтому мы явно недофинансируем.

Фото: www.globallookpress.com

Никто не стоит с шапкой из нефтяников. Но то, о чем мы говорим, новые технологии, возьмем эту сланцевую революцию, которая имела место в Америке, и за счет этого они, кстати, вплотную подтянулись с добычей нефти к нам. Примерно 480 млн они добывают. Ниже по нефти. Если с конденсатом, то они уже нас перегнали.

Но ведь они вбухали примерно $30 млрд в разработку новых технологий. И занимались этим делом 30 лет. Кто занимался? Малые компании. А мы малые компании вообще не поддерживаем, кроме, пожалуй, Татарстана, где более-менее неплохо поставлено это дело. Надо искать самые разные возможности. Я уже и в Думе выступал.

Что такое НДПИ? Налог, который резко сейчас вырос. Причем это привело к тому, что внутренняя цена нефти повысилась, отсюда цены на заправках. Но НДПИ зависит только от цены нефти на мировом рынке и от курса рубля. Всё. Какое отношение имеет добыча нефти к курсу рубля? Есть горно-геологические условия и так далее. Не понимают этого. Это же даже не налог. Ты добыл нефть, не продал, а уже обязан заплатить этот НДПИ.

Ю.П. А какая у нас свистопляска с рублем идет! Я хочу обратить внимание на структуру розничной цены на топливо. Там львиная доля — фискальная нагрузка государства российского.

Г.Ш. Те же самые 55-60% в стоимости бензина или дизельного топлива - налоги. Сегодня дорогая нефть внутри, и то это 8-10% стоимости.

Ю.П. Максимум - 10.

Г. Ш. Максимум - 10. Еще есть транспорт немножко, какая-то маржа. Но 57-60% это налоги. Куда они идут? Государству, по идее. Не знаю, на самом деле или нет.

Ю.П. Геннадий Иосифович, еще одна важная тема. Шведские политики считают необходимым заблокировать реализацию проекта «Северный поток - 2». В пользу такого решения выступили представители различных партий страны. С чем связана подобная реакция Швеции? Почему шведы все-таки прогнулись, и насколько это действительно может повлиять на возведение этого важного инфраструктурного проекта?

Фото: www.globallookpress.com

Г.Ш. Во-первых, здесь рука американцев. Они всегда были против всех наших проектов. Это касалось и «Южного потока», поэтому потом пришлось его переделать на «Турецкий». Они были противниками и первой очереди, где две нитки «Северного потока». Они подключали то эстонцев, то поляков, то еще кого-то, наконец, добрались до шведов.

2017 год показал, что такое газ России. Мы впервые за последние годы, во-первых, резко увеличили подачу газа в Европу, и в общей сложности около 193 млрд кубов увеличили на 10%. Если нам бы еще пару таких зим, как были последние две, думаю, все вопросы были бы сняты. Потому что европейцы увидели, что альтернативы сегодня российскому газу для обеспечения всех проблем, которые есть с обогревом, с теплом и так далее, просто нет.

Ю.П. Это объективность, нравится это кому-то или не нравится.

Г.Ш. Тем более, что Норвегия долгое время держала на одном уровне добычу и даже немножко опережала нас, было такое время, последнее время они начали снижать добычу газа. Еще раз подчеркиваю, что серьезной альтернативы нет.

Американцы всегда говорили и сейчас заявляют, что они зальют Европу своим СПГ, сжиженным природным газом. Для этого им, правда, еще нужно серьезно поработать, потому что они не готовы к этому. Во-вторых, никогда американский СПГ не будет дешевле нашего трубного газа. Я уж не говорю о том, что мы всегда можем и ценами поиграть.

Ю.П. Но Трамп не скрывает своей позиции.

Г.Ш. Да. Но европейцы ведь не идиоты, они понимают и умеют считать. Поэтому я убежден, что в отношении к проекту, который поддерживают многие деловые круги, прежде всего Германии, Италии, Франции, возобладает здравый смысл. И «Северный поток-2», хотят шведы, не хотят, но все равно он будет построен.

Потому что, с одной стороны, Швеция как государство уже приняла решение согласовать этот проект, а теперь назад, так не делается в серьезных больших делах. Шведы больше от нас зависят. Но есть Европа, и есть ЕС. Мы же помним, это было еще 9 лет назад, когда была первая газовая война с Украиной, и тогда мы предложили, что надо, чтобы в это дело вмешался ЕС. Это было сделано, были проведены совместные переговоры ЕС, Украины и России. И уже в 2010 году никаких проблем не было.

Я убежден, что и здесь Европейский союз, где есть здравые политики, сможет повлиять на ситуацию, и мы сумеем сделать это. Я всегда вспоминаю слова Сталина, что на Западе у нас друзей нет, мы должны рассчитывать только на собственные силы. Так и здесь.

Ю.П. То есть Америка будет дальше пытаться нас выдавить.

Фото: Steven Blandin/shutterstock.com

Г.Ш. Безусловно. Во-первых, Америка всегда свои интересы ставит превыше всего. Мы это видим даже по той торговой войне, которая есть сегодня с ЕС, с Китаем. Причем, кто от этого выиграет? Думаю, никто. И все эти санкции, которые они применяют против нас, имеют одну цель — вместо нас поставить свои компании. Но в данном случае эти санкции играют против них. И против Европы, безусловно.

Что касается наших дел, могу сказать, что санкции позволили нам в целом ряде вопросов продвинуться за эти 4,5 года далеко вперед. В качестве иллюстрации. У нас есть интересная компания, называется она «Транснефть», которая отметила в этом году 25 лет как акционерное общество. У нее сегодня импорт оборудования составляет всего 7%, а 93 - наше собственное.

Ю.П. Замещено уже российской продукцией.

Г.Ш. Замещено. Есть у нас и передовики в этом отношении. Видно, плохо у них с психологией, у наших противников. Потому санкции заставляют народ сплотиться вокруг лидера, вокруг интересных идей.

Я вспоминаю те санкции, которые были объявлены Рейганом, когда мы начинали строить большой объект Уренгой-Помары-Ужгород, 4 тысячи 500 километров, и в ответ на санкции мы его построили за 18 месяцев при нормативе 6 лет. Это говорит о том, что этим и отличается русский человек, что когда тяжело, это заставляет его мобилизовать все свои силы, умения.