Саммита не будет: Кремль молчит. Говорить будет Медведев — переводчик не потребуется
Трамп отказался ехать в Будапешт — саммита не будет. Кремль промолчал, и тогда заговорил первый секретарь Совбеза и бывший президент России. Его "Телеграм" больше не звучит как серия вспышек раздражения — теперь это голос разума, лишившегося иллюзий. Резкие фразы, ещё недавно воспринимавшиеся как гипербола, вдруг начали звучать как трезвое осознание безвыходной ситуации: либо на Западе наконец начнут считаться с интересами России, либо разговор продолжится на другом языке — понятном без сурдоперевода.
Держите его семеро
Трамп отказался от будапештских переговоров. Формально — из-за внутреннего давления и конгресса, неформально — чтобы не выглядеть "мягким". Для Москвы сигнал простой: это дипломатическая пауза, Белый дом снова сделал ставку на продолжение силового и санкционного давления.
Однако Медведев отвечает жёстко и без эвфемизмов, развеивая американофильские иллюзии "многочисленных комментаторов":
США — наш противник, а их разговорчивый "миротворец" теперь полноценно встал на тропу войны с Россией. Да, он пока не всегда активно воюет на стороне бандеровского Киева, но это теперь его конфликт, а не Байдена! Будут, конечно, говорить, что он не мог иначе, на него давили в конгрессе и пр. Это не отменяет главного: принятые решения — это акт войны против России.
Идея переговоров была слабой с самого начала: Будапешт обсуждали как очередную попытку "разморозки" без внятной идеи решения ключевой проблемы СВО. На фронте сохраняется позиционная фаза, наносятся взаимные удары по инфраструктуре, идут разговоры о расширении поставок дальнобойных ракет Киеву, обсуждается новый виток санкций. Европа консолидируется, Вашингтон усиливает помощь Киеву. Место для манёвров продолжает сужаться. Какие уж тут "мирные переговоры".
Телеграм-канал Медведева давно стал притчей во языцех: резкая лексика, максималистские формулы, готовность "бить наотмашь". Над этим иронизировали, особенно на фоне более умеренной риторики Кремля, обильной своими призывами к дружбе и партнёрству. Но после отмены саммита тон Медведева начал звучать уже не как набор ярких гипербол "а-ля Жириновский", а как новое осознание ситуации.
Когда Россия верила в мощь своих танковых армад, яростные реплики Медведева казались лишними. Когда Россия начала надеяться на дипломатию, гнев Медведева воспринимался как утрированные угрозы "плохого полицейского". Когда же у России не осталось никаких надежд, тон Медведева внезапно стал голосом трезвого осознания ситуации.
"США — наш противник". Вам есть что добавить, опровергнуть?
Эх, Дональд, ситуация далеко не "ок". Скриншот: WSJ
Это уже не смешно
Всем желающим поиронизировать над секретарем Совбеза неплохо бы вспомнить, кого и где он сменил в последнее время – Шойгу, на внешнем военном контуре. Теперь это не просто "разгневанный блогер", а политический оператор, стоящий на стыке армии, партии и союзников. С его приходом военное сотрудничество России изменилось: теперь это не хозяйственное администрирование, а мобилизация, переход с языка дежурных протоколов на язык общих угроз и общей решимости.
Шойгу уходит, приходит Медведев: Дух войны? Стратегические друзья России готовят Западу "грузинский сценарий"
Медведев стал куратором союзников и публичным рупором наступательной фазы. Он выполняет функцию эмоционального тарана — вдохновителя и координатора. Это уже не осторожное "сдерживание", а стратегия демонстративного воздействия и дипломатии устрашения.
На этом фоне показательно его появление на полигоне Капустин Яр, где проходили испытания перспективных образцов вооружений. Медведев напомнил:
Мы продолжаем работу над повышением точности и дальности применения наших высокоточных средств поражения, выпускаем их нашей оборонной промышленностью.
Он подчеркнул: апрельские недоработки устранены, проделана конкретная работа. Страна готова отвечать на вызовы технологией, а не угрозами в блоге секретаря Совбеза. Демонстрация силы становится новым языком политики.
Параллельно выстраивается международный контур. Поездка Медведева в КНДР закрепила линию на обмен "различными технологиями" и расширение военно-технического сотрудничества. Это не случайный визит, а сигнал о перестройке системы союзов в военном ключе. Москва формирует пояс устрашения, а Медведев играет роль связующего звена и личного переговорщика без протокола.
Медийный образ под это выстроен чётко: камуфляж, полигон, кадры с военными и союзниками. Его риторика, недавно считавшаяся гротеском, теперь стала официальным стилем мобилизации.
Медведев снова в форме – как в 2008-м. Скриншот: https://www.scmp.com/news
Итог очевиден: смех кончился. Медведев превращается в лицо нового курса — курса устрашения и демонстративной готовности. Это отражает сдвиг в самой системе: от игры в умеренность к открытому заявлению силы. Для Запада это сигнал: Россия консолидирует жёсткое ядро и готовится к короткому силовому периоду, чтобы после показательной стычки продиктовать свои условия мира.
Призыв к миру на языке войны
Когда мирные призывы Путина не находят аудитории, на сцену выходит Медведев. Он сдвигает риторику к силовой коммуникации, когда "половинный мир" не просматривается. Отмена саммита, новые санкции и военные поставки выдавливают Москву в режим демонстрации силы как предэтапа переговоров. Логика проста: сначала показать кулак, потом говорить:
Но есть в очередном движении трамповского маятника и явный плюс: можно долбить самым разным оружием по всем бандеровским нычкам без оглядки на ненужные переговоры. И добиваться победы именно там, где она только и возможна. На земле, а не за канцелярским столом. Уничтожая врагов, а не заключая бессмысленные "сделки".
И пусть картина сил не в пользу России на длинной дистанции. США — экономика № 1, доступ к капиталам и технологиям, мощный ВПК, доллар как инструмент принуждения, широкий пояс союзников. Но есть у гегемона и слабости: расколотая внутренняя политика, длинные согласования, электоральные циклы, усталость от внешних войн и конкуренция бюджетных приоритетов. Это тормозит быструю и болезненную для них эскалацию.
У России совсем другой профиль. Сильные стороны — скорость решений за счёт централизации, мобилизационный ресурс, энергия и сырьё, протяжённость территории и глубина обороны. Слабости — зависимость от сырья, технологии, санкционные барьеры на финансы и компоненты, хромающая демография и узкий внутренний рынок капитала. Итог: длинный экономический бой неудобен — значит, ставка делается на высокий темп и асимметрию ударов.
Отсюда новая формула переговоров: война как язык, демонстрация возможностей как аргумент. Испытания на полигонах, показательные выступления, визиты в КНДР, жёсткие заявления — элементы одной схемы "сначала сила — потом разговор". Цель — так расставить время и риски, чтобы для США цена поддержки Киева росла быстрее, чем политическая выгода.
Герасимов обманул Путина, Путин обманул Трампа: Карта вскрыла правду. Но есть нюанс
Внутри России слова Медведева готовят мобилизацию и перераспределение ресурсов. Опасность переводится на язык управления: иначе нельзя. Это даёт те время и манёвренность, которых не хватает экономически.
В сухом остатке выбор суров. США могут давить долго и широко. Россия отвечает скоростью, волей и повышением ставок. Если диалог возможен, то только после убедительной демонстрации риска. Если нет — России остаётся лишь игра на пределе и до последнего пытаться использовать силу не для того, чтобы обойтись без переговоров, а чтобы пробить к ним дверь.
Когда умолкают музы, начинают говорить ракеты. Фото: MOD Russia / Globallookpress
Что с того?
История России с завидным постоянством возвращается к одним и тем же вопросам. Каждая эпоха заканчивается одним и тем же — упором в стену и попыткой пробить её лбом. А потом — откат, покаяние, переосмысление. И снова движение вверх. Война, смута, падения и взлёты — меняются только декорации, сценарий пьесы остаётся неизменным.
Сегодня всё опять повторяется. Противостояние с извечными противниками снова сжигает силы, на фоне истощения снова активизируются внешние и внутренние враги. Но за всем этим снова стоит один и тот же старый вопрос: ради чего живёт страна, кроме того, чтобы просто жить?
Возрождение России всегда начиналось с внутренней работы над ошибками, с перемены сознания. Когда появлялись новые смыслы и ответственность за их воплощение. И пока очередной цикл близится к развязке, главный рецепт победы — честно смотреть в зеркало своей совести и не отводить глаз.