Ку, великий мастер. Ушёл Георгий Данелия
4 апреля перестало биться сердце Георгия Данелии. Режиссёра, вошедшего в историю отечественного кинематографа благодаря таким картинам, как «Я шагаю по Москве», «Кин-дза-дза!», «Мимино», «Афоня», «Осенний марафон»…
При жизни Георгий Николаевич вряд ли бы допустил в отношении себя пафосный эпитет «великий». Это был скромный, интеллигентный человек с отменным чувством юмора. Как и все выдающиеся художники, он в чём-то был провидцем. Режиссура — это всегда конструирование миров, всегда особое видение жизни. Безусловно, экранные миры Данелии несли на себе отпечаток особого грузинского колорита, который проступал и в юморе, и в темпераменте, и в пластике, и даже в музыке.
Но Данелия сумел преодолеть национальную ограниченность. В его произведениях категории «национальное» и «интернациональное» соединились в новом качестве, отражая в героях, принадлежащих к разным народам, нечто общечеловеческое, понятное для всех и принимаемое всеми. Герои-грузины поступают как русские, русские герои чудят как грузины. И всему веришь, во всём есть жизненная правда.
Режиссёр Георгий Данелия на съёмочной площадке. Фото: Николай Малышев / Фотохроника ТАСС
Его картины с точки зрения высоколобого авторского кино принадлежали к «низкому жанру» – комедии. Но, выбрав раз и навсегда для себя стихию сатиры, Данелия раскрывал с её помощью темы, вполне годящиеся для остросоциального кино. Когда режиссёр придерживается единственного жанра как способа общения со зрителем, то у последнего рано или поздно вырабатывается привычка формального ожидания похожих тем, сюжетов, типажей. В случае с Данелией эта заскорузлая схема проваливалась. Обманчиво и впечатление «лёгкого дыхания», которым, на первый взгляд, пронизаны его ленты. Под его картины можно было и посмеяться, и поплакать, и погрустить, и просто поразмышлять о жизни, подытожив мысли эпическим — «о как в жизни бывает!».
Солдат, Актёр, Человек: Светлой памяти Владимира Этуша
Вроде бы простенькая картина «Серёжа», снятая, по воспоминаниям самого Данелии, «на коленке», оборачивается поисками ответов на вопросы, неизбежные при столкновении двух различных миров — взрослого и детского. Легкий «Я шагаю по Москве» отсылает к теме юности, доверчиво открывающейся всему, что видит вокруг. Любимые всеми советскими зрителями, засмотренные «до дыр» и растасканные на цитаты «Афоня» и «Осенний марафон» поднимают на самом деле трагическую и характерную для всего советского и постсоветского пространства тему неприкаянности мужчины, с его безволием и инертностью. Забавный и наивный «Тридцать три» — о силе воли и выборе своего пути. Жёсткая сатира на тоталитарное общество в «Кин-дза-дзе», воспитание лучших качеств в «Совсем пропащем» ребёнке, и т. д.
Данелия добился главного в режиссёрском мастерстве — его фильмы никого не оставляли равнодушными. А ведь сила искусства заключается именно в этом. Он нашёл ключ к эмоциям зрителя, задевал струны души, ответственные за сострадание и сочувствие. Даже самые мастерски сделанные картины, обращённые лишь к разуму, проходят бесследно, быстро забываются. Данелия снимал душевное кино, которое запоминалось с первого просмотра. Лично мне близки его фильмы потому, что в каждом из них присутствует доброе начало. Даже самые неоднозначные темы он пропускал через фильтр добра и света, всегда оставляя надежду на благоприятный исход, чего так не хватает в нынешнем «интеллектуальном» кино.
Режиссёр Георгий Данелия Фото: www.globallookpress.com
Человек-эпоха: Каким запомнили Олега Табакова
Его художественный мир близок миру Феллини — буффонада в нём мешается с трагедией, а реальность — с грёзами. Даже понятие «гибридного» кинематографа не может в полной мере передать всю неповторимость и своеобразность художественного стиля этого режиссёра. Шарманщик, аптекарь и цирюльник из фильма «Не горюй!», гробовщик и мисс Уотсон из «Совсем пропащего», Травкин из «Тридцать три», Бузыкин из «Осеннего марафона», дядя Петя из «Серёжи», Валико из «Мимино»... Уже во внешнем облике этих героев ясно «читаются» их судьба и характер, подмеченные цепким взглядом художника. Эти вымышленные персонажи для нас вполне реальны, потому что так хотел великий экранный демиург.
В последние годы в некрологах по случаю кончины знаменитого человека из той, прошлой советской жизни всё реже можно была встретить фразу «Ушла эпоха». Потому как эпоха, взрастившая выдающихся и всенародно любимых режиссёров, уже действительно ушла. Нам остался лишь её экранный слепок на целлулоидной пленке. Смотря в него, как в зеркало, мы можем с ностальгией вспоминать время, в котором общество не разделялось в зависимости от цвета штанов.