За что пострадал вице-президент Samsung и как это повлияет на наш ИТ-рынок?
На этой неделе произошло знаковое событие в мире ИТ, на которое мало кто обратил внимание, но которое может привести к значительным перестановкам и перегруппировкам на мировом рынке
Почему триллион долларов капитализации не спасет Apple
Апелляционный суд Южной Кореи освободил из тюрьмы вице-президента компании Samsung Ли Чжэ Ёна. Напомню, что в августе прошлого года корейский суд признал главу Samsung виновным в причастности к даче взятки в размере $6,38 млн. По версии следствия, эту сумму получила приятельница экс-президента Южной Кореи Пак Кын Хе для обучения её дочери верховой езде. Теперь Апелляционный суд рассмотрел дело сидельца и постановил сократить срок наказания с пяти до 2,5 года и отсрочить вступление в силу приговора на четыре года. Теперь топ-менеджер выходит на свободу.
Для понимания того, как эта одиночная новость скрывает целый айсберг, нужно немного погрузиться в историю технологического рынка Южной Кореи.
Страна за последние 50 лет произвела настоящее экономическое чудо. 30 лет Корея демонстрировала самый высокий в мире уровень роста национального продукта на душу населения. И главная причина успеха — это "чаебол". Это действительно уникальное политико-экономическое образование, отдалённо напоминающее финансово-промышленные структуры в нашей стране. Частный предприниматель получает от государства производственные мощности, ему предоставляются дешёвые кредиты и создаются всевозможные налоговые льготы. Трудись - не хочу!
И с самого первого дня существования чаеболы были ориентированы на экспансию. Но не просто где попало или где получится. ИТ-рынок и технологии высокого передела были их приоритетом.
Знаковой ситуацией можно считать историю, которая стала корейской легендой. Когда компания LG была ещё под названием GoldStar, премьер страны лично на коленях (!) умолял директора компании перестать выпускать ткань и заняться бытовой техникой. И так 30 лет, до 1997 года в Южной Корее существовала чётко выраженная государственная протекционистская политика.
На внутренний рынок допускаем только своих!
Фото: Anton_Ivanov / Shutterstock.com
Все свои кредиты чаеболы получали в корейских финансовых учреждениях, которые, как правило, принадлежали государству. Подобный изоляционизм — это никак не диктатура (которую так любят искать на Западе), а своеобразие национального менталитета. Но даже когда в 1997 году иностранцев пустили, оказалось, что машин покупают иностранного производства меньше процента! Вот это конкретный пример как "правильно топить за своих".
Важно уточнить, это затем пригодится для понимания нестабильности в Южной Корее после 1997 года, что это ни в коем случае не национализм и не шовинизм. Национальный протекционизм основан на удивительно тонком понимании различий между традиционными принципами устроения корейского общества и так называемыми "общечеловеческими" ценностями, которые на поверку самой западной цивилизацией соблюдаются крайне выборочно.
Внутри сам чаебол устроен так: частный капитал + национальные банки + полная поддержка госструктур. В большинстве случаев чаеболы учреждались одним человеком, который впоследствии привлекал к управлению компанией членов своей семьи. Расширение бизнеса строилось на постоянном поглощении предприятий как внутри страны, так и за её пределами. Корейские предприятия передавались в чаебол из государственной собственности "по дружбе", иностранные - покупались на кредиты, предоставляемые тем же государством (и подконтрольными ему банками) за символический процент.
Что из этого вырастало? Во-первых, гарантированная занятость и рост благосостояния для миллионов корейцев. Во-вторых, это ставило чаеболы под тотальный финансовый контроль государства.
Вот после 30 лет наблюдений за Южной Кореей и оказалось, что финансовые империи Запада не потерпели такой конкуренции от корейцев и примкнувших к ним "азиатских тигров". При этом тигры свято верили в рынок, честную конкуренцию, классический либерализм и подобное. Но с самого первого дня страна согласились на ведение экономического эксперимента по чужим правилам и на чужом поле - в системе глобальной финансовой интеграции, стержнем которой является американский доллар. Не технологии и научно-техническое превосходство, а именно эта бумага. За что и были поставлены на колени. Только Китай отказался от губительной валютной интеграции в экономику, что и сделало его последним независимым игроком в Азии.
Вспоминайте 1997 год, когда все началось. Поскольку в этом году пять крупнейших чаеболов Кореи (Hyundai, Samsung, Daewoo, LG Group и SK Group) давали более трети совокупного национального валового продукта, предложение "распустить" их можно смело расценивать, как приглашение на эшафот:
Чаеболы - это краеугольный камень корейской традиционной культуры, и их разрушение означает не что иное, как передачу всего национального фундамента экономики в руки развитых мировых держав",
- заявил официальный представитель Samsung Group на следующий день после того, как корейское правительство подписало соглашение с МВФ.
Поэтому все последующие контрудары Кореи — это попытки освободиться от ига МВФ, которое давило технологический рынок, как могло. Все эти скандалы со взятками, взрывающиеся батареи "Самсунга" и миф об ужасных корейских авто — это та самая атака со стороны "старых денег".
Что это означает для нашей экономики? Во-первых, хорошо бы сделать так, чтобы НИОКР и производство высокотехнологичной продукции и услуг были выгоднее банковского рынка. И чтобы вторые помогали бизнесу, а не топили его. Помните экспансии "Касперского", ABBYY, Acronis, "Яндекса"? Всё делали сами. А нужно, чтобы защита своих компаний стала политикой. Тогда и настоящее импортозамещение принесёт не только новые рабочие места, но и рост благосостояния всех граждан.